Priča jedne muzičarke o sebi

Меня зовут Анна. По профессии я преподаватель музыки, а последние три года живу здесь, в Черногории. Я приехала с севера, но моё сердце сразу поселилось среди этих гор, моря и тихих голосов, которые звучат в языке этого края.

Я учу сербский язык, потому что ощущаю его как музыку.Я говорю это не из сентиментальности, а из профессионального опыта: каждая гласная в сербском языке имеет свой тон. А — как до, О — как ми, Е — как соль, И — как си. Даже без инструментов речь здесь звучит как аккорд, который меняется вместе с ритмом чувств.

Иногда, когда я слушаю обычные разговоры, мне кажется, что я нахожусь внутри импровизированной музыкальной композиции. Шипящие согласные рядом с мягкими гласными — вот она, драматичность! Это то, что меня завораживает. Каждое слово занимает своё место в партитуре народа.

Мне нравится, что песня здесь — не просто песня. Это рассказ, это подарок, это признание. Женщина может написать песню мужу и исполнить её как балладу — без сцены, без аплодисментов, только для них двоих. В этом есть нечто исконное, древнее, что связывает сегодняшний момент с веками, что были до него. Здесь эпос — живой.

В моей профессии мы всегда учимся слушать. А теперь я учусь говорить — не только грамматику, но и то, как сказать, кто я есть. Поэтому я учу сербский. Не то, чтобы быть совершенной, а чтобы быть присутствующей. Чтобы понимать не только слова, но и их тени и свет.

Если ты скажешь мне «добро пожаловать», я услышу это как приглашение остаться — и как тон, который вписывается в мою жизнь.

_____

• Ana, da li ti se dopao tekst o Bori Dugiću?

•  Mnogo. Čitala sam ga polako, kao da slušam muziku. Neke rečenice su mi zvučale kao tiha pesma.

• Šta te je najviše dirnulo?

• To kako on govori o dahu i duhu. Da frula nije samo instrument, nego nešto što dolazi iznutra — iz bića. I to poređenje sa svetlošću… kao da tonovi svetle u vazduhu. To me baš ganulo.

• A da li te je nešto iznenadilo?

• Da je frula toliko stara! Ta ptica prgačica, frula stara više od 40.000 godina… Nisam imala pojma. Kao da je frula povezana sa samim početkom čovečanstva.

• Da, i meni je to bilo fascinantno. A da li si primetila kako on piše o tuzi?

•  Jesam… I baš sam o tome razmišljala. Kako kaže da mu je tuga bliska, i da mu nekad dođe da rasplače i sebe i druge. To je tako ljudski. I u muzici to osećam. Tuga i radost su uvek blizu.

• A kako ti doživljavaš tu igru "duha i daha"?

• To mi je najinspirativniji deo. Kao muzičar, razumem šta znači kada ti dah nije samo fizička stvar, nego deo izraza. On kaže: "duh pokreće prste" — i to je istina. Nekad ruka zna više nego razum.

• Misliš li da je frula instrument sa dušom?

• Da. I to ne samo zbog zvuka, nego i zbog načina kako je čovek pravi. Bora je sam pravio svoje frule… To me podseća na lutijere iz prošlih vekova. Svaka frula nosi trag ruku i srca.

• Da li te je inspirisao da i ti nešto napišeš ili stvoriš?

•  Da… Poželela sam da napišem jednu malu muzičku priču za flautu. Ne kopiju, naravno — ali možda neki moj dijalog duha i daha. Možda čak posvetu Bori.

• To bi bilo divno. I znaš, tvoj odnos prema muzici i jeziku je baš kao što je on rekao — onaj ko čuje, čuće. Onaj ko oseća, razumeće.

____

• Анна, ты помнишь, как Бора говорит о духе и дыхании?

• Конечно. Этот фрагмент меня буквально остановил. Как будто я всегда это чувствовала, но никогда не говорила вслух.

• Что тебя больше всего тронуло в этом описании?

• То, что он сказал: дух управляет дыханием. Что дыхание — это движение, но дух — тот, кто указывает ему направление. В музыке это точно так: ты не играешь звук, ты передаёшь смысл. Пальцами, но изнутри.

• А где тогда душа? Он ведь говорит, что не знает, где её обиталище…

•  Да… И это меня задержало. Может быть, душа — это как раз то, что переплетает дух и дыхание. Как невидимая рука, которая соединяет их двоих.

•  То есть душа не играет — но она запускает музыку?

• Возможно. Или душа выбирает, какое чувство дух передаст через дыхание. Как композитор в тишине, до того как что‑то начнёт звучать.

• А ты думаешь, инструмент — флейта, или любой другой — может показать душу?

• Если играет тот, кто не притворяется. Кто присутствует. Бора не просто мастер — он «пустой» в том смысле, что через него всё свободно проходит. Поэтому флейта и имеет душу. Потому что там нет эго.

• Это как в старых иконах — знаешь, когда художник не подписывается, чтобы Дух мог проявиться.

• Именно так. И знаешь что? Когда он говорит, что на флейте можно и плакать, и смеяться — мне кажется, что душа живёт именно там. Между слезой и улыбкой. В этом «между».

• В лимбе звуков, где всё есть и ничего не определено?

• Да… Там, где ты не знаешь, ты в миноре или мажоре. Но чувствуешь, что ты — здесь.